opus_posth_1_voronezh_nunadozhe.ru

Первый и самый главный вопрос, возникающий при упоминании концертной деятельности ансамбля Opus Posth под управлением Татьяны Гринденко: насколько адекватно старинная и современная музыка может звучать в пространстве концертного зала? Конечно, это вопрос не столько концерта, состоявшегося в Воронеже 3 ноября, сколько выражение общей ситуации, сложившейся на протяжении четырнадцати лет существования Opus Posth, созданного в 1999 году на базе ансамбля «Академия старинной музыки». Возможно, концерт в Воронеже чётче высвечивает постановку данного вопроса, поскольку проходил в помещении филармонии, максимально далёком от исполнения произведений не opus-музыки.

При обращении к книге Владимира Мартынова «Зона opus posth, или Рождение новой реальности», становится ясно, что «с появлением концертного зала музыка выпадает из сферы форм бытия и образует новую сферу бытия – сферу чистого эстетического переживания», составляющего основу opus-музыки. Более того, продолжая цитировать Мартынова, «весь проект современной музыки осуществляется целиком и полностью на материально-технической и административно-хозяйственной базе классической музыки… Концертный зал – каким бы современным он ни был и как бы по-современному ни был оборудован – это всё же именно концертный зал, предназначенный не просто для чего-нибудь, но для проведения именно концертов». Вслед за этим Мартынов приходит к выводу «о футуристичности и утопичности проекта современной музыки». Если с исполнением старинной музыки в целом всё ясно: она ни при каких обстоятельствах не может адекватно звучать в пространстве концертного зала хотя бы потому, что старинная музыка при её сочинении не подразумевалась в качестве самостоятельного эстетического объекта, но имела чисто прикладное значение; то с исполнением современной музыки всё не так просто. Определяющим в этом вопросе может являться роль публики.

За две недели до концерта Opus Posth, в середине октября, в Воронеж приезжал сам Мартынов. Тот пятничный вечер большинству жителей Воронежа запомнился сильным дождём, поэтому все собравшиеся в Каминном зале Дома композиторов (небольшое пространство которого было полностью заполнено), перед началом концерта могли почувствовать себя почти героями, а после его окончания – даже нечто большим. За вечер Мартынов сыграл всего два произведения: «Opus prenatum» продолжительностью около часа и «Танцы на берегу», длящиеся вдвое меньше. Между исполнением этих произведений был временной разрыв, во время которого Мартынов охотно беседовал с собравшимися о своей idée fixe, «конце времени композиторов», вызвавшей немалые споры. Часть публики оказалась совершенно не готова к восприятию музыки Мартынова: какая-то женщина за моей спиной злобно отпускала комментарии во время исполнения «Танцев на берегу» в духе: «Это же ещё на один час будет», но почему-то не уходила; в то время как перед началом концерта Мартынов предоставил собравшимся полную свободу действий: уходить, когда пожелается, или заснуть, если музыка покажется утомительной. По словам композитора, он совершенно не обидится на такую реакцию собравшихся. Несколько человек действительно ушли, сколько человек спало сказать затруднительно: явного храпа не было слышно. Поведение Мартынова до, во время и после концерта свидетельствует не просто о позе, но о «нетости композитора» или отказе от собственных амбиций путем осознания собственной нищеты.

Не к тому ли призывает Александр Введенский, восклицая: «Уважай бедность языка. Уважай бедность мысли?»Владимир Мартынов. Зона opus posth, или Рождение новой реальности

Особенно показателен тот момент, что перед концертом Мартынов спокойно прогуливался среди пришедших, а на все предложения организаторов пройти в отдельную комнату отвечал отказом, тем самым, словно снимая извечную оппозицию «поэт-толпа». Октябрьское выступление Мартынова – почти идеальный пример представления opus posth-музыки, как она есть. Совсем иное – концерт ансамбля Opus Posth, которому хотя и дала название концепция Владимира Мартынова, но не всё то золото, что блестит.

opus_posth_2_voronezh_nunadozhe.ru

Негативную роль сыграла площадка выступления, предназначенная для исполнения opus-музыки с нелепыми выходами-поклонами, постоянно сопровождающими исполнение произведений классической музыки. Сюда же относится и публика, к сожалению, мало понимающая смысл деятельности ансамбля Opus Posth и не делающая никакой разницы между плохо сообщающимися друг с другом видами музыки. При этом имеются две оппозиции: одна очевидная — старинная и современная музыка, как вычеркивание классической, другая менее явная – сходство и различие старинной музыки и opus posth-музыки, в этом случае ближайшей аналогией будут отношения между дедами и внуками. Наверное, лучше всего овечье благоговение публики может выразить фраза с одного воронежского информационного ресурса: «В Воронеже сыграли Баха на скрипке 1737 года», так напоминающая восторги людей, бесконечно далёких от мира искусства, когда они слышат нечто более старое и сложное по сравнению с тем, что является границами их повседневного опыта: «Ну это же классика».

Название концерта «Хорошо темперированная красота» — своего рода «Великое рок-н-ролльное надувательство» современной музыки. Прежде всего, потому, что, согласно концепции Мартынова, красота отныне не объект переживания, как было в opus-музыке, а объект манипуляций. Название концерта отсылает сразу к двум хрестоматийным произведениям: для старинной музыки – это «Хорошо темперированный клавир», для современной музыки – сочинение отца минимализма, Ла Монт Янга, «Хорошо настроенное фортепиано».

Следует отметить, что произведения Баха, Корелли, Гласса, Ксенакиса и Мартынова, вошедшие в программу воронежского концерта, давно исполняются ансамблем Opus Posth. К примеру, в прошлом году в Москве была сыграна практически аналогичная программа за исключением Баха и чуть большим вкраплением Мартынова («Come in»). В первоначальную программу воронежского концерта было внесено изменение в виде добавления фуги до-мажор из «Хорошо темперированного клавира» Баха, в результате чего вечер удлинился на несколько минут.

opus_posth_3_voronezh_nunadozhe.ru

Концерт начался с «Кончерто гроссо Fdur» Корелли, которому, согласно Гринденко, присуща особая светоносность, а в музыке сквозит ностальгия о красоте. Следом были сыграны уже упомянутая фуга до-мажор, «Трио-соната для флейты, скрипки и баса из «Музыкального приношения» и «Сюита-hmoll для флейты и струнных». Произведения Баха были аттестованы как «искусство жизни». Впрочем, стоит понимать всю условность слов «красота» (Корелли) и «искусство» (Бах): произведение не opus-музыки, согласно терминологии Мартынова, не может существовать в пространстве искусства: оно располагается либо в пространстве сакрального искусства (старинная музыка), либо в пространстве производства-потребления (современная музыка).

Второе отделение открылось исполнением «The Company» Гласса, после которого был сыгран, возможно, самый экстремальный номер программы: «Aroura» Яниса Ксенакиса. По словам Гринденко, творчество Ксенакиса напоминает ей музыку Ветхого Завета, которая «настолько древняя, что авангардная». Действительно, музыканты буквально вырезали звуки из своих инструментов. Заключительным номером концерта стал «Осенний бал эльфов» Владимира Мартынова, написанный на основе «Сна в летнюю ночь» Мендельсона. «Осенний бал эльфов» входит в концептуальный цикл «Времена года», каждая часть которого цитирует композиторов: «Весна» – Вивальди, «Лето» – Баха, «Осень» – Мендельсона, «Зима» – Пярта. Бриколаж Мартынова богат на барочные элементы, под конец произведения вытесняемые мерным погружением в тишину и едва слышимым перестукиванием ног зрителей.

В итоге концерт Opus Posth оставил двоякое впечатление: с одной стороны, высочайший уровень владения инструментами и слаженное исполнение произведений, что особенно заметно на «Aroura» Ксенакиса, сыгранное с хирургической точностью; с другой стороны, филармония категорически не подходит для проведения таких концертов, сглаживая различия между видами музыки, условно вписываемыми в академическую традицию. Впрочем, подобные противоречия вполне в духе ансамбля Opus Posth, названного в честь opus posth-музыки, играющего современную и старинную музыку и созданного на базе ансамбля «Академия старинной музыки». Музыка Opus Posth не выражает «пограничную область реальности», но скорее соответствует открытости для самых разных интерпретаций, и в этом её самая большая слабость, сводимая к простому постмодернизму.

Фото Роман Демьяненко